Мы будем скитаться мыслью,
и в конце скитаний придём
туда, откуда мы вышли, -
и увидим свой край впервые.
Элиот
и в конце скитаний придём
туда, откуда мы вышли, -
и увидим свой край впервые.
Элиот
понедельник, 01 сентября 2014
1 сентября 2014, 0:01
- Этим действием ты заявляешь, что тебе мало быть человеком, и ты хочешь быть кем-то другим... Ты хочешь умереть?
- Нет, - ответил Татарский и искренне прижал руку к груди.
- А кем ты хочешь быть?
- Не знаю, - сокрушенно сказал Татарский.
Если не трогать тяжелое детство Диккенса, еще один несчастный писатель - Гарсиа Лорка. Товарищ просто решил съездить к родителям за зимней одеждой. Тупо за курточками и свитерами. Там его взяли как партизана (или левого, или еще какой-то нежелательный политический элемент) и расстреляли. Сальвадор Дали, конечно, рисовал после этого черные картины и надевал черные рубашки, но думаю, Лорки это уже не касалось.
В общем-то, я сегодня тоже "съездила за курточкой".
Это была очень крутая идея, что-то вроде Правильно Отпраздновать Первое Сентября. Знаете, в школьной юбочке, белой блузочке и с рюкзачком заявиться в гости, а там чтобы тебя мгновенно загнули буквально с порога, ну и все остальные радости жизни. И вот все было хорошо. Вернее, правильно. Но когда я поехала домой...
Ночная дорога была очень спокойной. В метро многолюдно, много Теток, рядом с которыми никакая, знаете ли, мистика не лезет в голову. Но на пути между метро и домом... Тоже, в принципе, полном детских площадок и прочих клумб... Меня просто накрыло. Первое, что я ощутила во всей полноте - абсолютное "Я", отделенное от мира. Вернее, находящееся в диалоге с миром. То есть вот оно я, а все остальное со мной говорит. И меня не касается. Настолько ясное было чувство, что диалог, к сожалению, начался.
Все как у Пелевина, твою мать. Только без веществ.
Чего, мол, ты хочешь, поинтересовалось оно.
И я вдруг поняла, что это не баловство девочковое. Что нужно не смолоть чушь. Быстро перебрала в голове варианты, и убоялась конкретики. Все мы знаем, как исполняются названные вслух желания. И я назвала такое, которое хорошо всегда. Просто в любом варианте.
А после этого исчезли предпоследние защитные барьеры. Серьезно, я ощутила - так же реально, как то, что на мне, допустим, кожаная куртка - что я ношу в себе собственную смерть. ИЛИ что сегодня была с ней рядом и сумела договориться. Что она ОЧЕНЬ близко.
Однако пока, мол, я могу быть. И сбываться, если получится.
Но оптимизма, ребята, в этом не было.
Один сплошной диалог в разреженной пустоте.
Только я - и оно было... не совсем мое, потому что над той частью, что называется "я", было Другое Я. Которому мои мелкие бытовые радости и печали мало понятны. Однако его интересуют другие части моей жизни, которым я как раз уделяю немного внимания. Хотя должна бы больше.
Черт возьми. Забралась под одеяло, накрылась им с головой и обнимаю котов.
Съездила за курточкой. Получите ваш гребаный смысл жизни. И распишитесь кровью. Вот тут, где галочка.
- Этим действием ты заявляешь, что тебе мало быть человеком, и ты хочешь быть кем-то другим... Ты хочешь умереть?
- Нет, - ответил Татарский и искренне прижал руку к груди.
- А кем ты хочешь быть?
- Не знаю, - сокрушенно сказал Татарский.
Если не трогать тяжелое детство Диккенса, еще один несчастный писатель - Гарсиа Лорка. Товарищ просто решил съездить к родителям за зимней одеждой. Тупо за курточками и свитерами. Там его взяли как партизана (или левого, или еще какой-то нежелательный политический элемент) и расстреляли. Сальвадор Дали, конечно, рисовал после этого черные картины и надевал черные рубашки, но думаю, Лорки это уже не касалось.
В общем-то, я сегодня тоже "съездила за курточкой".
Это была очень крутая идея, что-то вроде Правильно Отпраздновать Первое Сентября. Знаете, в школьной юбочке, белой блузочке и с рюкзачком заявиться в гости, а там чтобы тебя мгновенно загнули буквально с порога, ну и все остальные радости жизни. И вот все было хорошо. Вернее, правильно. Но когда я поехала домой...
Ночная дорога была очень спокойной. В метро многолюдно, много Теток, рядом с которыми никакая, знаете ли, мистика не лезет в голову. Но на пути между метро и домом... Тоже, в принципе, полном детских площадок и прочих клумб... Меня просто накрыло. Первое, что я ощутила во всей полноте - абсолютное "Я", отделенное от мира. Вернее, находящееся в диалоге с миром. То есть вот оно я, а все остальное со мной говорит. И меня не касается. Настолько ясное было чувство, что диалог, к сожалению, начался.
Все как у Пелевина, твою мать. Только без веществ.
Чего, мол, ты хочешь, поинтересовалось оно.
И я вдруг поняла, что это не баловство девочковое. Что нужно не смолоть чушь. Быстро перебрала в голове варианты, и убоялась конкретики. Все мы знаем, как исполняются названные вслух желания. И я назвала такое, которое хорошо всегда. Просто в любом варианте.
А после этого исчезли предпоследние защитные барьеры. Серьезно, я ощутила - так же реально, как то, что на мне, допустим, кожаная куртка - что я ношу в себе собственную смерть. ИЛИ что сегодня была с ней рядом и сумела договориться. Что она ОЧЕНЬ близко.
Однако пока, мол, я могу быть. И сбываться, если получится.
Но оптимизма, ребята, в этом не было.
Один сплошной диалог в разреженной пустоте.
Только я - и оно было... не совсем мое, потому что над той частью, что называется "я", было Другое Я. Которому мои мелкие бытовые радости и печали мало понятны. Однако его интересуют другие части моей жизни, которым я как раз уделяю немного внимания. Хотя должна бы больше.
Черт возьми. Забралась под одеяло, накрылась им с головой и обнимаю котов.
Съездила за курточкой. Получите ваш гребаный смысл жизни. И распишитесь кровью. Вот тут, где галочка.
суббота, 19 июля 2014
Люблю читать чужие блоги "назад". Вернее, с первых постов - к последним, следить, как человек трансформируется, наслаждаться тем, что ты знаешь продолжение. Он, там, в прошлом, еще не знает, а ты знаешь и хочешь его погладить и сказать - все будет хорошо. Или - "предчувствия его не обманули".
Но сегодня случился ... сабдроп, гхмгхм.
Я внимательно читала один хороший блог, и меня накрыло шершавой и холодной тоской. И вместо того, чтобы вдохновенно дрочить, я реву, как будто меня очень жестоко (и за дело) выпороли и оставили одну, на полу, надолго.
Потому что я не верю в то, что у меня будет - так же. Что я буду живой. Что все будет по-настоящему. Сейчас мы созваниваемся в скайпе с Севеном, и вроде так нежно, и мило, и флирт, в том числе Тематический, - опять же, Дракон никуда не делся, приедет когда-нибудь, письма пишет хорошие.
Но чтобы кто-то любил, и был при этом настоящим мужчиной, и сверху на все эти требования совпадал со мной в Тематических пристрастиях... и был свободен... дададада, скептически ухмыляется мой внутренний цензор. Охренела совсем, мать. Посмотри, сколько вокруг красивых, интересных, умных одиноких женщин. Спи с этими женщинами, говорит мне внутренний цензор, наслаждайся этими женщинами, говори с ними об искусстве. Тебе же это нравится. Им же это нравится.
Надеюсь, завтра все это пройдет.
Не подозревала в себе девочкового ожидания Его или что-то в этом духе - по крайней мере, настолько сильного.
Но сегодня случился ... сабдроп, гхмгхм.
Я внимательно читала один хороший блог, и меня накрыло шершавой и холодной тоской. И вместо того, чтобы вдохновенно дрочить, я реву, как будто меня очень жестоко (и за дело) выпороли и оставили одну, на полу, надолго.
Потому что я не верю в то, что у меня будет - так же. Что я буду живой. Что все будет по-настоящему. Сейчас мы созваниваемся в скайпе с Севеном, и вроде так нежно, и мило, и флирт, в том числе Тематический, - опять же, Дракон никуда не делся, приедет когда-нибудь, письма пишет хорошие.
Но чтобы кто-то любил, и был при этом настоящим мужчиной, и сверху на все эти требования совпадал со мной в Тематических пристрастиях... и был свободен... дададада, скептически ухмыляется мой внутренний цензор. Охренела совсем, мать. Посмотри, сколько вокруг красивых, интересных, умных одиноких женщин. Спи с этими женщинами, говорит мне внутренний цензор, наслаждайся этими женщинами, говори с ними об искусстве. Тебе же это нравится. Им же это нравится.
Надеюсь, завтра все это пройдет.
Не подозревала в себе девочкового ожидания Его или что-то в этом духе - по крайней мере, настолько сильного.
среда, 28 мая 2014
Недавно у одной френдессы я прочла в блоге прекрасную поговорку «Хороший левак укрепляет брак». Так вот, граждане, - я со всей ответственностью заявляю, что иногда он укрепляет брак, даже ещё не случившись.
Сегодня утром я объявила Севену, что завтра у меня первое свидание с одним из «запасных игроков». При этом, будем честными, не удержалась от нескольких язвительных замечаний по поводу того, почему эти «запасные» нужны.
Севен сохранил лицо и довольно благожелательным тоном сказал, что он желает мне удачи, обязательно приедет, если будет беда, и просит не делать того, что мне самой не нравится.
И чем больше я обо всём этом думала, тем меньше мне затея нравилась. Но с другой стороны – я же отлично помню, какими жёсткими бывают периоды голода, и что Севен компьютер, и что если он выбирает между мной и работой, я сосу. Причём не у него (как мне хотелось бы), а у работы (или у собственной нервной системы). В общем, решила, что будь что будет, и возилась без особой охоты с повседневными делами.
И случись же такое, что наша любимая женщина опять уехала в долгий тур по родственникам, галереям и любовнику.
Севен подошёл с достаточно нейтральным предложением.
- У меня там детали на резку встали, перерыв на секс?
Пока он плескался в ванной, я сделала как правильная девочка; то есть, когда он вошёл в спальню, зрелище было весьма живописным.
- Это что такое? – сделал он вид, что не понимает.
- Предложение и просьба.
- Просьба о чём?
Я молчала.
- Чего ты хочешь, скажи это вслух.
- Выпори меня.
- Я не слышу, громче.
Я повторила, зарываясь лицом в подушку. Подушка мгновенно была выбита из под моей головы – достаточно аккуратным жестом. Другой рукой он мгновенно стянул с меня трусики – что удивительно, учитывая длину моих ног. Когда я увидела, что Севен достаёт с верхней полки свой огромный и тяжёлый ремень, то спросила упавшим голосом:
- Ты на меня сердишься?
- Нет, девочка. Разве что немножко, - тон его был нежным, но глаза бешеными, и на кулак он наматывал ремень весьма профессионально. – За все эти твои намёки непонятные утром и грустное настроение.
- Я исправилась.
- Я вижу. Поэтому сейчас ты получишь небольшим хвостом ремня.
И это началось. Я мгновенно «включилась», ощущения были очень ясными, осознанными и чёткими. Никакого невротического хаоса в голове, всё привычно, просто и по-настоящему. Он несколько раз менял ремень, перебирая наш «хозяйственный парк» (фестиваль устраивал?
), а у меня начали крутиться мысли – насколько сильно я ощущаю себя сейчас его девочкой, насколько это близко, интимно, немыслимо представить другого на его месте. И реветь я начала именно поэтому. Не от боли – боль была сильной, но приятной и естественной. А потом был не просто секс – два часа чистого телесного восторга, когда ты хочешь его настолько, что принимаешь полностью, любым отверстием и в любом положении, до корня, до стыка костей. И его руки то гладят, то терзают – не знаешь, чем будет следующее движение.
Я не помню наших последних оргазмов. Первые помню, а последние – нет, там осталось только яростное… соитие – прекрасное слово, да. Зато помню смешной эпизод, когда нас отвлёк будильник-напоминалка, что нужно позвонить научному руководителю насчёт курсовой.
И я позвонила, да. Думаю, мало кто умеет разговаривать так интеллигентно с членом в заднице. Таким ровным и серьёзным тоном.
Филфак великая школа
А потом мы поговорили. Совершенно спокойно и честно, и Севен сказал, что этот яркий эпизод ничего не меняет между нами. Что мне всё ещё нужно найти кого-нибудь – хотя бы попробовать – потому что сам он действительно не может дать никаких гарантий. И что мой инфантилизм – действительно гормональная хрень, очевидно, потому что в моменты голода мне 11-12 лет, в буквальном смысле, включая телесные навыки. А после хорошей порки снова все 24.
- Тебе всего 24?! – с неподдельным удивлением подчеркнул эту цифру Севен.
Хех, мне было 20, когда он сказал, что я приеду в следующее воскресенье с вещами. Тогда его это не остановило
В общем, ни к чему не пришли, но настроение на уровне. И работоспособность тоже. Великая вещь полигамия.
Сегодня утром я объявила Севену, что завтра у меня первое свидание с одним из «запасных игроков». При этом, будем честными, не удержалась от нескольких язвительных замечаний по поводу того, почему эти «запасные» нужны.
Севен сохранил лицо и довольно благожелательным тоном сказал, что он желает мне удачи, обязательно приедет, если будет беда, и просит не делать того, что мне самой не нравится.
И чем больше я обо всём этом думала, тем меньше мне затея нравилась. Но с другой стороны – я же отлично помню, какими жёсткими бывают периоды голода, и что Севен компьютер, и что если он выбирает между мной и работой, я сосу. Причём не у него (как мне хотелось бы), а у работы (или у собственной нервной системы). В общем, решила, что будь что будет, и возилась без особой охоты с повседневными делами.
И случись же такое, что наша любимая женщина опять уехала в долгий тур по родственникам, галереям и любовнику.
Севен подошёл с достаточно нейтральным предложением.
- У меня там детали на резку встали, перерыв на секс?
Пока он плескался в ванной, я сделала как правильная девочка; то есть, когда он вошёл в спальню, зрелище было весьма живописным.
- Это что такое? – сделал он вид, что не понимает.
- Предложение и просьба.
- Просьба о чём?
Я молчала.
- Чего ты хочешь, скажи это вслух.
- Выпори меня.
- Я не слышу, громче.
Я повторила, зарываясь лицом в подушку. Подушка мгновенно была выбита из под моей головы – достаточно аккуратным жестом. Другой рукой он мгновенно стянул с меня трусики – что удивительно, учитывая длину моих ног. Когда я увидела, что Севен достаёт с верхней полки свой огромный и тяжёлый ремень, то спросила упавшим голосом:
- Ты на меня сердишься?
- Нет, девочка. Разве что немножко, - тон его был нежным, но глаза бешеными, и на кулак он наматывал ремень весьма профессионально. – За все эти твои намёки непонятные утром и грустное настроение.
- Я исправилась.
- Я вижу. Поэтому сейчас ты получишь небольшим хвостом ремня.
И это началось. Я мгновенно «включилась», ощущения были очень ясными, осознанными и чёткими. Никакого невротического хаоса в голове, всё привычно, просто и по-настоящему. Он несколько раз менял ремень, перебирая наш «хозяйственный парк» (фестиваль устраивал?
), а у меня начали крутиться мысли – насколько сильно я ощущаю себя сейчас его девочкой, насколько это близко, интимно, немыслимо представить другого на его месте. И реветь я начала именно поэтому. Не от боли – боль была сильной, но приятной и естественной. А потом был не просто секс – два часа чистого телесного восторга, когда ты хочешь его настолько, что принимаешь полностью, любым отверстием и в любом положении, до корня, до стыка костей. И его руки то гладят, то терзают – не знаешь, чем будет следующее движение. Я не помню наших последних оргазмов. Первые помню, а последние – нет, там осталось только яростное… соитие – прекрасное слово, да. Зато помню смешной эпизод, когда нас отвлёк будильник-напоминалка, что нужно позвонить научному руководителю насчёт курсовой.
И я позвонила, да. Думаю, мало кто умеет разговаривать так интеллигентно с членом в заднице. Таким ровным и серьёзным тоном.
Филфак великая школа
А потом мы поговорили. Совершенно спокойно и честно, и Севен сказал, что этот яркий эпизод ничего не меняет между нами. Что мне всё ещё нужно найти кого-нибудь – хотя бы попробовать – потому что сам он действительно не может дать никаких гарантий. И что мой инфантилизм – действительно гормональная хрень, очевидно, потому что в моменты голода мне 11-12 лет, в буквальном смысле, включая телесные навыки. А после хорошей порки снова все 24.
- Тебе всего 24?! – с неподдельным удивлением подчеркнул эту цифру Севен.
Хех, мне было 20, когда он сказал, что я приеду в следующее воскресенье с вещами. Тогда его это не остановило
В общем, ни к чему не пришли, но настроение на уровне. И работоспособность тоже. Великая вещь полигамия.
понедельник, 19 мая 2014
Я поняла сегодня очень ясно, что жизнь с Севеном – это не то, чего бы я хотела. Особенно сейчас, когда нас не совсем трое. Кроме того, что в БДСМ-отношениях у нас всё странновато (хотя положительные подвижки есть, безусловно!), Севен – не тот спутник жизни, о котором я мечтала. Он занят работой 99 процентов своего времени, и это никогда не изменится. Его взгляды на жизнь, искусство и людей крайне специфичны и догматичны, он в некотором смысле застыл и не будет меняться. Хотя он, конечно, чрезвычайно умён, даже, возможно, гениален.
Он не хочет выходить в мир, он не будет рядом со мной, не будет помогать мне узнать этот мир лучше. Не будет такого личностного общения, о котором я мечтала всю жизнь. С ним можно обсудить не всё, вопреки моим прошлым иллюзиям.
С ним я очень часто чувствую себя оставленной и одинокой. Только иногда это воспринимается положительно, а иногда – отрицательно. Есть ещё множество мелких нестыковок, которые ощущаются, как песок в ботинке, но не осознавались, я никогда не называла их словами.
Поэтому мне так сложно говорить о нём, и поэтому получается, что я его плохо знаю, несмотря на совместную жизнь и множество откровенных разговоров. (Какой степени откровенности? Что я знаю о его прошлом, и что из этих знаний – правда?)
Ему нужно, чтобы его любили и ждали. С остальным справлялись сами. Конечно, он утешит, когда ты плачешь, и попробует разрулить глобальные проблемы – но буду честной, он порой создаёт новые.
В том числе с работой.
Он часто берёт заказы, которые не знает, как сделать, и экспериментирует в процессе (и никто не знает, он берёт изобретательские заказы). Из-за одного из них над нами навис суд в 19 млн. рублей. Севен говорит, что до этого не дойдёт, да я и сама знаю, но он также говорит, что всегда будет брать такие заказы, потому что они держат его в тонусе.
Мне не нужно общение 24/7. Но я не могу спать и жить с компьютером, чувства которого не понятны ни мне, ни вообще кому бы то ни было.
Конечно, я не уйду от него завтра. Возможно, я найду способ устроить свою жизнь, не разрывая этой связи совсем. Но я не хочу смиряться с тем, что есть, просто потому, что нет других вариантов. Я не ущербна, я вполне достойна быть счастливой.
И я найду способ это сделать, нравится это ему или нет.
Он не хочет выходить в мир, он не будет рядом со мной, не будет помогать мне узнать этот мир лучше. Не будет такого личностного общения, о котором я мечтала всю жизнь. С ним можно обсудить не всё, вопреки моим прошлым иллюзиям.
С ним я очень часто чувствую себя оставленной и одинокой. Только иногда это воспринимается положительно, а иногда – отрицательно. Есть ещё множество мелких нестыковок, которые ощущаются, как песок в ботинке, но не осознавались, я никогда не называла их словами.
Поэтому мне так сложно говорить о нём, и поэтому получается, что я его плохо знаю, несмотря на совместную жизнь и множество откровенных разговоров. (Какой степени откровенности? Что я знаю о его прошлом, и что из этих знаний – правда?)
Ему нужно, чтобы его любили и ждали. С остальным справлялись сами. Конечно, он утешит, когда ты плачешь, и попробует разрулить глобальные проблемы – но буду честной, он порой создаёт новые.
В том числе с работой.
Он часто берёт заказы, которые не знает, как сделать, и экспериментирует в процессе (и никто не знает, он берёт изобретательские заказы). Из-за одного из них над нами навис суд в 19 млн. рублей. Севен говорит, что до этого не дойдёт, да я и сама знаю, но он также говорит, что всегда будет брать такие заказы, потому что они держат его в тонусе.
Мне не нужно общение 24/7. Но я не могу спать и жить с компьютером, чувства которого не понятны ни мне, ни вообще кому бы то ни было.
Конечно, я не уйду от него завтра. Возможно, я найду способ устроить свою жизнь, не разрывая этой связи совсем. Но я не хочу смиряться с тем, что есть, просто потому, что нет других вариантов. Я не ущербна, я вполне достойна быть счастливой.
И я найду способ это сделать, нравится это ему или нет.
пятница, 16 мая 2014
Я тут на днях жаловалась, что Севен слишком нежен и заботлив, и у нас всё так мимимишно, что жизнь теряет свою остроту. Мироздание услышало мои жалобы.
Я до сих пор не понимаю, как это случилось, но я своими руками удалила проект СО ВСЕМИ ДАННЫМИ И ИСХОДНИКАМИ в день его сдачи клиенту. И почистила корзину.
- Я хочу понимать твою логику, - в глазах Севена почти забытый микс изумления и ярости. – Объясни мне, как так получилось.
А я что? Я молчу. Я изучаю программы восстановления данных. Я прикидываю, сколько потребуется времени, чтобы сделать этот же проект с нуля, если будут правки. Я рада, что успела вчера сделать резервную копию конечного продукта и она находится на другом компьютере.
Огромный плюс этой ситуации – практически полное отсутствие чувства вины. Оно было, конечно – острое и удушливое – в момент, когда я поняла, что произошло. Но потом ноутбук сломался (к моему счастью), и мы настолько волновались, приводя его в чувство, что на этом фоне исчезнувший проект – просто ещё одна мелочь жизни.
- Вот ты знаешь, что такое ОСМ? – говорит мне Севен через некоторое время, когда все успокоились. – Охлаждающе-смазочный материал.
- Я чувствую, он мне пригодится, - я говорю это спокойно, к своему удивлению.
- На голову он тебе пригодится. Прямо на мозг.
Может быть… Но чувство вины всё равно спит крепким сном. Вместо него просто размышления – что можно сделать сейчас, и что, может быть, обойдётся.
P.S. Наша женщина умилила почти до слёз. Собирает вещи, прерывается на готовку. Подходит ко мне, обнимает за плечи и говорит:
- Прости, что я разрушила твои мечты и планы на жизнь. Но вот я тебе сделала бутербродик...
И протягивает - огромный такой, на красивой тарелочке.
Мимими, что тут ещё скажешь. Другие в похожих ситуациях и этого для меня не сделали.
Я до сих пор не понимаю, как это случилось, но я своими руками удалила проект СО ВСЕМИ ДАННЫМИ И ИСХОДНИКАМИ в день его сдачи клиенту. И почистила корзину.
- Я хочу понимать твою логику, - в глазах Севена почти забытый микс изумления и ярости. – Объясни мне, как так получилось.
А я что? Я молчу. Я изучаю программы восстановления данных. Я прикидываю, сколько потребуется времени, чтобы сделать этот же проект с нуля, если будут правки. Я рада, что успела вчера сделать резервную копию конечного продукта и она находится на другом компьютере.
Огромный плюс этой ситуации – практически полное отсутствие чувства вины. Оно было, конечно – острое и удушливое – в момент, когда я поняла, что произошло. Но потом ноутбук сломался (к моему счастью), и мы настолько волновались, приводя его в чувство, что на этом фоне исчезнувший проект – просто ещё одна мелочь жизни.
- Вот ты знаешь, что такое ОСМ? – говорит мне Севен через некоторое время, когда все успокоились. – Охлаждающе-смазочный материал.
- Я чувствую, он мне пригодится, - я говорю это спокойно, к своему удивлению.
- На голову он тебе пригодится. Прямо на мозг.
Может быть… Но чувство вины всё равно спит крепким сном. Вместо него просто размышления – что можно сделать сейчас, и что, может быть, обойдётся.
P.S. Наша женщина умилила почти до слёз. Собирает вещи, прерывается на готовку. Подходит ко мне, обнимает за плечи и говорит:
- Прости, что я разрушила твои мечты и планы на жизнь. Но вот я тебе сделала бутербродик...
И протягивает - огромный такой, на красивой тарелочке.
Мимими, что тут ещё скажешь. Другие в похожих ситуациях и этого для меня не сделали.
воскресенье, 11 мая 2014
Я думала, она вернулась к нам. А она просто перестала скандалить. Выждала удобное время - уехала снова - и по телефону сообщает, что хочет остаться ещё и подумать о своей жизни.
В отсутствие нашей женщины начинаю чувствовать себя свободнее. Кухня полностью моя, дом и личное время - тоже. Вчера вот внезапно сходила на "булочковую" вечеринку... В общем, чувствую холостяцкие плюсы без холостяцких минусов - Севен-то есть.
Но когда она звонит, всё становится хуже. Рассказывает, как они там сходят с ума от любви. Что они делают. Спрашивает, как мы - я ровным тоном рассказываю, что у нас тоже всё интересно, тем более это правда. В её отсутствие, кстати, у нас с Севеном наконец появилась возможность проявлять все стороны своей сексуальности спокойно, открыто. По-моему, мы стали ближе и нежнее друг к другу.
Но я никогда не прощу ей того, что она заставила меня почувствовать это. Что сделала наш тройственный союз разделённым. Что свела всё к простой формуле 2 х 2.
Дело не в том, что у неё есть её парень. У нас были любовники - у всех! - и совместные путешествия с любовниками, отдельно от семьи, и всё было в порядке. А сейчас она свела на нет всю эту идею. Сдалась на его моногамную пропаганду "против разврата".
"Кто проживает на дне океана? - Тот, кто предал семью".
В отсутствие нашей женщины начинаю чувствовать себя свободнее. Кухня полностью моя, дом и личное время - тоже. Вчера вот внезапно сходила на "булочковую" вечеринку... В общем, чувствую холостяцкие плюсы без холостяцких минусов - Севен-то есть.
Но когда она звонит, всё становится хуже. Рассказывает, как они там сходят с ума от любви. Что они делают. Спрашивает, как мы - я ровным тоном рассказываю, что у нас тоже всё интересно, тем более это правда. В её отсутствие, кстати, у нас с Севеном наконец появилась возможность проявлять все стороны своей сексуальности спокойно, открыто. По-моему, мы стали ближе и нежнее друг к другу.
Но я никогда не прощу ей того, что она заставила меня почувствовать это. Что сделала наш тройственный союз разделённым. Что свела всё к простой формуле 2 х 2.
Дело не в том, что у неё есть её парень. У нас были любовники - у всех! - и совместные путешествия с любовниками, отдельно от семьи, и всё было в порядке. А сейчас она свела на нет всю эту идею. Сдалась на его моногамную пропаганду "против разврата".
"Кто проживает на дне океана? - Тот, кто предал семью".
среда, 30 апреля 2014
Сегодня я проплыла на самую глубину бассейна (более 2 м), до конца дорожки. Подумала и проплыла ещё раз. В итоге осмелела настолько, что перестала коситься на бортик, задумалась и так и моталась туда-сюда аки крейсер.
Ну молодец же
Фотография не местная, хотя во Владивостоке уже очень тепло. Отовсюду пахнет весной, у нас во дворе расцвели всякие плодовые деревья. Очевидно, буду работать сегодня на лавочке с ноутбуком, благо двор у нас цивилизованный.
Ну молодец же
Фотография не местная, хотя во Владивостоке уже очень тепло. Отовсюду пахнет весной, у нас во дворе расцвели всякие плодовые деревья. Очевидно, буду работать сегодня на лавочке с ноутбуком, благо двор у нас цивилизованный.
воскресенье, 13 апреля 2014
Наша любимая женщина помирилась со своим мужчиной и уехала к нему на пару дней. Севен сидел в своём кабинете настолько тихо, что его как будто и вовсе не было, так что я ощутила блаженное чувство «один дома» Повалялась в ванне, сделала педикюр, посмотрела «Игру престолов», поужинала в одиночестве… (потому что на вопрос через дверь Севен промычал, что не голоден). Когда наконец решила поработать, уютно устроившись с ноутбуком под Её мольбертом, в комнату неожиданно постучали.
- Милая, набери мне, пожалуйста, ванну.
«Йохохо!!» - воспряла моя интуиция. Я знаю эти интонации, эти невинные просьбы… И – действительно, когда Севен с наслаждением вытянулся в ванне, он сообщил, что у него намечается свободный вечер и он собирается посвятить его совмещению приятного с полезным.
- И какая же часть будет полезной? – спросила я, блуждая под водой пальцами по приятному.
- Разговор по поводу медицинской безопасности. Об инструкциях к лекарствам, - его рука, нежно перебиравшая мои волосы, собрала их в тугой болезненный узел.
Здесь нужна небольшая предыстория. В прошлом месяце я приняла аналог обычного средства от мигрени (не читая инструкцию), превысила дозу (сама того не зная), и мне было по-настоящему плохо с сердцем.
- Я не буду тебя наказывать, да и мы решили этого больше не делать. Я собираюсь доставить тебе удовольствие, но прошу тебя подумать в процессе о том, насколько важно быть осторожной и внимательной. И к чему может привести беспечность или умолчание, - продолжил Севен, уже выбравшийся из ванны и примеряющийся верёвками к моим запястьям. Не прекращая вдохновенную речь об аллергиях, смертельных сочетаниях и других медицинских ужасах, он крепко зафиксировал мои руки и сейчас сокращал узлами длину верёвки. Я поняла, к чему всё идёт, - у нас в спальне есть достаточно невинный (но очень крепкий) крюк, на котором в обычное время висит наш семейный портрет… и сейчас его на месте не оказалось. Севен забросил на него фиксирующий узел, и мои руки оказались очень сильно вытянуты вверх. Ещё немного давления, неправильное расстояние от стены – и суставы дадут о себе знать. Я прислонилась лбом к мягко-шершавой шкурке обоев и стала прислушиваться к ощущениям. Они были, как ни странно, довольно медицинскими. То есть – нормальный такой семейный вечер, у соседей снизу даже какая-то классика играет. Севен начал меня раздевать, медленно и с чувством стягивая шортики. Ни страха, ни возбуждения по-прежнему не было – только приятно-спокойное чувство возвращения домой.
Однако когда он взял в руки наш оранжевый ремень (который мы держим специально для этого), мне пришлось закусить губу и серьёзно подумать о балансе. Дёргаться в сторону не было возможности, приходилось, вытянувшись в струнку, сильно прижиматься к стене и вставать на цыпочки, чтобы дать некоторую свободу рукам. Это было почти соревнование, и настроение повышалось с каждой минутой.
- Возьму-ка я стек, - задумчиво сказал Севен, - оживлю процесс.
Процесс оживился – дальше некуда. Оооохохо, как же больно получать стеком по рёбрам, бедренным косточкам и лодыжкам ;( При том, что тело по-прежнему натянуто, и схема порождает боль непрерывно – удар-натяжение-возвращение на позицию уставшими пальцами ног-удар-натяжение… В этот момент начался нормальный физиологический страх, - но я ощущала его спокойно, очень комфортным и привычным состоянием. А ещё Севен решил поэкспериментировать и несколько раз прошёлся стеком по моим побелевшим рукам. Странно, но позвоночник отозвался волной настоящего, острого, физического удовольствия.
- Кажется, я действительно мазохистка, представляешь, - я старалась выговаривать слова отчётливо.
- Иногда, милая. Реже, чем ты сама думаешь, - ответил Севен, прицеливаясь ровно по сладкой ложбинке под самой ягодицей. И почти мгновенно боль от удара сменилась новой волной – он вошёл в меня, без предупреждения, без предварительных приготовлений, - и я была готова настолько, что всё движение заняло не больше двух секунд. При этом возникли сложности – руки. Севен жёстко держал меня за бёдра, прогибая вниз и навстречу своим движениям – соответственно, плечи начали выкручиваться – но это было не более чем приправой, дополнительной лаской, усиливало ощущения.
Он прерывался несколько раз, выходил из меня и осыпал жестокими, сильными ударами – и я начала терять нить ощущений, контроль ушёл почти окончательно. Видя, что я начинаю провисать, он подошёл вплотную, и поддерживая моё тело своим, осторожно снял меня с крюка и освободил от верёвок. Мягко опустились вдвоём на кровать, - всё так же – я оказалась у него на коленях. Массируя мои запястья, он спросил, готова ли я продолжить – и естественно, получил абсолютное согласие.
Секса было много – разного, яростного, - когда голова становится пустой, в затылке ощущается жар и отключаются не мысли – вообще восприятие. После второго оргазма Севен крайне властным голосом бросил мне:
- Ляг на спину. Согни ноги. Раздвинь их.
И снова - стек, по клитору, по внутренней стороне бёдер. Меня трясло, как в тот наш неудачный раз, но сейчас это воспринималось проще, естественней. И на эту боль - сверху - спустя вечность - его поцелуи, его нечеловечески умелый язык. Севен делает куннилингус лучше ВСЕХ, кого я знала, включая женщин. Вот ЭТО настоящая пытка, потому что я не могу его вынести, превращаюсь в животное, разлагаюсь на атомы. Даже голос становится хриплым, неестественным, когда я кричу - не кричать невозможно!
Мой финальный оргазм оказался настолько сильным, что после него началась нечеловеческая тошнота. Я боялась двинуться, застыв в вертикальном положении на подушках, а Севен приносил мне холодную воду с лимоном и был готов в любой момент транспортировать в ванную – самостоятельно идти я не могла. Потом мы лежали рядом, обсуждая всё на свете – не помню уже точно, о чём говорили.
- Кто-то начинает оживать, как я посмотрю, - сказал Севен, и его пальцы быстро и чётко оказываются между моих ягодиц.
- Угу, - я дотянулась до смазки и перевернулась на живот, - расскажи мне какую-нибудь непристойную историю из своей жизни. Про анальный секс.
И мы занялись этим самым. Причём он действительно рассказывал, неторопливо двигаясь во мне, я эмоционально комментировала, и наш тон был весьма и весьма светским. Пока не начало сбиваться дыхание у обоих К сожалению, предыдущий оргазм создал определённые проблемы и измотал меня очень сильно, поэтому в этот раз я просто дождалась финала Севена. Но я и не ждала никаких фейерверков – просто близкое, тёплое, нежное ощущение, его борода на моей шее и голос, вибрирующий, демонически-соблазнительный – у самого уха.
Как ни странно, после того, как мы оба пришли в себя, решили сходить в кино на последний сеанс – на «Первого мстителя», оценить, что новенького в мире 3D. И мы, наверное, были единственными в ночном кинотеатре, кто не тискался, предвкушая предстоящий секс. Просто расслабленно держались за руки, перебрасывались обрывками фраз и кормили друг друга какой-то малосъедобной ерундой из ведёрка.
- Ужасно люблю, - сказали мы почти одновременно, прижимаясь друг к другу дома в тёплой постели.
Повалялась в ванне, сделала педикюр, посмотрела «Игру престолов», поужинала в одиночестве… (потому что на вопрос через дверь Севен промычал, что не голоден). Когда наконец решила поработать, уютно устроившись с ноутбуком под Её мольбертом, в комнату неожиданно постучали. - Милая, набери мне, пожалуйста, ванну.
«Йохохо!!» - воспряла моя интуиция. Я знаю эти интонации, эти невинные просьбы… И – действительно, когда Севен с наслаждением вытянулся в ванне, он сообщил, что у него намечается свободный вечер и он собирается посвятить его совмещению приятного с полезным.
- И какая же часть будет полезной? – спросила я, блуждая под водой пальцами по приятному.
- Разговор по поводу медицинской безопасности. Об инструкциях к лекарствам, - его рука, нежно перебиравшая мои волосы, собрала их в тугой болезненный узел.
Здесь нужна небольшая предыстория. В прошлом месяце я приняла аналог обычного средства от мигрени (не читая инструкцию), превысила дозу (сама того не зная), и мне было по-настоящему плохо с сердцем.
- Я не буду тебя наказывать, да и мы решили этого больше не делать. Я собираюсь доставить тебе удовольствие, но прошу тебя подумать в процессе о том, насколько важно быть осторожной и внимательной. И к чему может привести беспечность или умолчание, - продолжил Севен, уже выбравшийся из ванны и примеряющийся верёвками к моим запястьям. Не прекращая вдохновенную речь об аллергиях, смертельных сочетаниях и других медицинских ужасах, он крепко зафиксировал мои руки и сейчас сокращал узлами длину верёвки. Я поняла, к чему всё идёт, - у нас в спальне есть достаточно невинный (но очень крепкий) крюк, на котором в обычное время висит наш семейный портрет… и сейчас его на месте не оказалось. Севен забросил на него фиксирующий узел, и мои руки оказались очень сильно вытянуты вверх. Ещё немного давления, неправильное расстояние от стены – и суставы дадут о себе знать. Я прислонилась лбом к мягко-шершавой шкурке обоев и стала прислушиваться к ощущениям. Они были, как ни странно, довольно медицинскими. То есть – нормальный такой семейный вечер, у соседей снизу даже какая-то классика играет. Севен начал меня раздевать, медленно и с чувством стягивая шортики. Ни страха, ни возбуждения по-прежнему не было – только приятно-спокойное чувство возвращения домой.
Однако когда он взял в руки наш оранжевый ремень (который мы держим специально для этого), мне пришлось закусить губу и серьёзно подумать о балансе. Дёргаться в сторону не было возможности, приходилось, вытянувшись в струнку, сильно прижиматься к стене и вставать на цыпочки, чтобы дать некоторую свободу рукам. Это было почти соревнование, и настроение повышалось с каждой минутой.
- Возьму-ка я стек, - задумчиво сказал Севен, - оживлю процесс.
Процесс оживился – дальше некуда. Оооохохо, как же больно получать стеком по рёбрам, бедренным косточкам и лодыжкам ;( При том, что тело по-прежнему натянуто, и схема порождает боль непрерывно – удар-натяжение-возвращение на позицию уставшими пальцами ног-удар-натяжение… В этот момент начался нормальный физиологический страх, - но я ощущала его спокойно, очень комфортным и привычным состоянием. А ещё Севен решил поэкспериментировать и несколько раз прошёлся стеком по моим побелевшим рукам. Странно, но позвоночник отозвался волной настоящего, острого, физического удовольствия.
- Кажется, я действительно мазохистка, представляешь, - я старалась выговаривать слова отчётливо.
- Иногда, милая. Реже, чем ты сама думаешь, - ответил Севен, прицеливаясь ровно по сладкой ложбинке под самой ягодицей. И почти мгновенно боль от удара сменилась новой волной – он вошёл в меня, без предупреждения, без предварительных приготовлений, - и я была готова настолько, что всё движение заняло не больше двух секунд. При этом возникли сложности – руки. Севен жёстко держал меня за бёдра, прогибая вниз и навстречу своим движениям – соответственно, плечи начали выкручиваться – но это было не более чем приправой, дополнительной лаской, усиливало ощущения.
Он прерывался несколько раз, выходил из меня и осыпал жестокими, сильными ударами – и я начала терять нить ощущений, контроль ушёл почти окончательно. Видя, что я начинаю провисать, он подошёл вплотную, и поддерживая моё тело своим, осторожно снял меня с крюка и освободил от верёвок. Мягко опустились вдвоём на кровать, - всё так же – я оказалась у него на коленях. Массируя мои запястья, он спросил, готова ли я продолжить – и естественно, получил абсолютное согласие.
Секса было много – разного, яростного, - когда голова становится пустой, в затылке ощущается жар и отключаются не мысли – вообще восприятие. После второго оргазма Севен крайне властным голосом бросил мне:
- Ляг на спину. Согни ноги. Раздвинь их.
И снова - стек, по клитору, по внутренней стороне бёдер. Меня трясло, как в тот наш неудачный раз, но сейчас это воспринималось проще, естественней. И на эту боль - сверху - спустя вечность - его поцелуи, его нечеловечески умелый язык. Севен делает куннилингус лучше ВСЕХ, кого я знала, включая женщин. Вот ЭТО настоящая пытка, потому что я не могу его вынести, превращаюсь в животное, разлагаюсь на атомы. Даже голос становится хриплым, неестественным, когда я кричу - не кричать невозможно!
Мой финальный оргазм оказался настолько сильным, что после него началась нечеловеческая тошнота. Я боялась двинуться, застыв в вертикальном положении на подушках, а Севен приносил мне холодную воду с лимоном и был готов в любой момент транспортировать в ванную – самостоятельно идти я не могла. Потом мы лежали рядом, обсуждая всё на свете – не помню уже точно, о чём говорили.
- Кто-то начинает оживать, как я посмотрю, - сказал Севен, и его пальцы быстро и чётко оказываются между моих ягодиц.
- Угу, - я дотянулась до смазки и перевернулась на живот, - расскажи мне какую-нибудь непристойную историю из своей жизни. Про анальный секс.
И мы занялись этим самым. Причём он действительно рассказывал, неторопливо двигаясь во мне, я эмоционально комментировала, и наш тон был весьма и весьма светским. Пока не начало сбиваться дыхание у обоих
К сожалению, предыдущий оргазм создал определённые проблемы и измотал меня очень сильно, поэтому в этот раз я просто дождалась финала Севена. Но я и не ждала никаких фейерверков – просто близкое, тёплое, нежное ощущение, его борода на моей шее и голос, вибрирующий, демонически-соблазнительный – у самого уха. Как ни странно, после того, как мы оба пришли в себя, решили сходить в кино на последний сеанс – на «Первого мстителя», оценить, что новенького в мире 3D. И мы, наверное, были единственными в ночном кинотеатре, кто не тискался, предвкушая предстоящий секс. Просто расслабленно держались за руки, перебрасывались обрывками фраз и кормили друг друга какой-то малосъедобной ерундой из ведёрка.
- Ужасно люблю, - сказали мы почти одновременно, прижимаясь друг к другу дома в тёплой постели.
пятница, 04 апреля 2014
Не буду подробно грузить вас гениальностью Фаулза. Но могу позабавить двумя цитатами. Они вообще-то об англичанах, но мы ведь все понимаем, какую нацию можно подставить вместо них
"Может быть, в этом и есть суть «англичанства»: удовлетворяешься тем, что несчастлив, вместо того чтобы сделать что-то конструктивное по этому поводу. Мы гордимся своей гениальной способностью к компромиссам, которая на самом деле не что иное, как отказ сделать выбор, а это, в свою очередь, по большей части — результат трусости, апатии, эгоистичной лености… но в то же время — и я с возрастом всё больше убеждаюсь в этом — это есть функция свойственного нам воображения, национальной и индивидуальной склонности к метафоре: гипотезы о самих себе, о собственном прошлом и будущем для нас почти столь же реальны, как действительные события и судьбы. Люди иной национальности, глядя на себя в зеркало, либо мирятся со своим отражением, либо предпринимают практические шаги, чтобы изменить его к лучшему. Мы же рисуем на зеркальном стекле идеал, мечту о себе самих, а потом барахтаемся в луже несоответствий".
"Дэну потребовалось несколько лет, чтобы понять, что абсолютная неспособность Англии создать сколько-нибудь порядочную киноиндустрию, не говоря уже о том, чтобы обрести нечто лучшее, чем чахлая поросль сколько-нибудь приличных киномастеров, в значительной степени объясняется нашим безошибочным стремлением поддерживать исключительно бездарных режиссёров… и соответствующим представлением, что какой-нибудь полуграмотный оператор или подхалимствующий пустозвон лучше, чем кто-нибудь другой, знают, как следует воспроизводить жизнь на экране".
Прелесть, не правда ли?
"Может быть, в этом и есть суть «англичанства»: удовлетворяешься тем, что несчастлив, вместо того чтобы сделать что-то конструктивное по этому поводу. Мы гордимся своей гениальной способностью к компромиссам, которая на самом деле не что иное, как отказ сделать выбор, а это, в свою очередь, по большей части — результат трусости, апатии, эгоистичной лености… но в то же время — и я с возрастом всё больше убеждаюсь в этом — это есть функция свойственного нам воображения, национальной и индивидуальной склонности к метафоре: гипотезы о самих себе, о собственном прошлом и будущем для нас почти столь же реальны, как действительные события и судьбы. Люди иной национальности, глядя на себя в зеркало, либо мирятся со своим отражением, либо предпринимают практические шаги, чтобы изменить его к лучшему. Мы же рисуем на зеркальном стекле идеал, мечту о себе самих, а потом барахтаемся в луже несоответствий".
"Дэну потребовалось несколько лет, чтобы понять, что абсолютная неспособность Англии создать сколько-нибудь порядочную киноиндустрию, не говоря уже о том, чтобы обрести нечто лучшее, чем чахлая поросль сколько-нибудь приличных киномастеров, в значительной степени объясняется нашим безошибочным стремлением поддерживать исключительно бездарных режиссёров… и соответствующим представлением, что какой-нибудь полуграмотный оператор или подхалимствующий пустозвон лучше, чем кто-нибудь другой, знают, как следует воспроизводить жизнь на экране".
Прелесть, не правда ли?
четверг, 03 апреля 2014
Всё не так безоблачно, как я писала здесь, наводя глянец на реальность. Сегодня наконец поняла, в чём причина моей тоски, разброда и шатания.
осторожно: дальше многобукаф про Севена и смысл жизни
осторожно: дальше многобукаф про Севена и смысл жизни
пятница, 21 февраля 2014
Перезагрузка мне требовалась серьёзная. Качественная. И звонок Эйта пришёлся как нельзя кстати.
- Мы можем увидеться вечером?
- Заезжай, забери меня.
осторожно: романтика и ваниль
Забавно, что вечером Севен с Эйтом болтали по телефону – дольше и эмоциональнее, чем я говорю с каждым из них. Обсуждали что-то своё, профессиональное. Причём тон был довольно мирным. А ещё забавнее, что каждый из них ревниво ищет на мне синяки. Тоже мне детективы выискались…
- Мы можем увидеться вечером?
- Заезжай, забери меня.
осторожно: романтика и ваниль
Забавно, что вечером Севен с Эйтом болтали по телефону – дольше и эмоциональнее, чем я говорю с каждым из них. Обсуждали что-то своё, профессиональное. Причём тон был довольно мирным. А ещё забавнее, что каждый из них ревниво ищет на мне синяки. Тоже мне детективы выискались…
вторник, 18 февраля 2014
По поводу «не слушать его, т.к. у нас не ЛС отношения». К сожалению, иногда у него включается режим, который куда хуже ЛС. Он не БДР-ный, он вообще не тематический, этот режим. Это именно промывка мозгов, которую он использует и со мной, и с нашей женщиной, и с нами обеими. Нет возможности от этого спастись – только успокоиться, вычленить рациональное зерно, и при этом вслух сказать то, что он хочет услышать, чтобы избежать мозговой расчленёнки.
На логичный вопрос о том, почему я не ухожу от такого человека, есть несколько ответов.
- такой режим включается в момент, когда он думает, что заботится о нашей безопасности;
- это бывает очень редко;
- всё остальное в наших отношениях настолько важно (его интеллект, наши совместные проекты, вообще само устройство наших отношений), что иногда можно и смириться с этими вспышками гиперопеки.
Я думаю, это как раз следствие высокого интеллекта. Его отношения с родственниками крайне рациональны и схематичны, поэтому он пытается и мне привить этот здравый философский подход.
Но моя мать – это осиное гнездо. Это женщина, с которой меня связывают нездоровые отношения любви и ненависти, человек, который понимал меня в детстве как никто и одновременно избивал с остервенением, достойным лучшего применения. Рациональный подход предполагает максимальное сокращение контактов с ней и общение по главным государственным праздникам. Я ещё не доросла мозгом до этого.
Севен не вполне искренен, говоря о ней. В начале разговора его аргументы всегда логичны, потом – бесчеловечны. Он явно давит на запрещённые точки, показывает самые плохие стороны и предполагает, допустим, что дети ждут не меня, а подарков – в общем, потом начинается нечестная игра. Я быстро говорю то, что он хочет услышать, и прекращаю разговор. В общем, использую его слова как инъекцию здравого смысла, но стараюсь не дать ему совсем меня подавить.
Что на самом деле им движет – я плохо понимаю. Его логика почти не поддаётся постижению – и в работе, и в жизни. Только когда складывается общая картина, мы понимаем, что действия были разумны и правильны.
И то не всегда.
В общем, мы остались почти при своих – мне грустно и больно, но я понимаю, что возможно, причина просто в моих нерациональных разрушительных эмоциях. В маминой семье всё настолько плохо, что это уже стабильность.
Сейчас я неадекватна, и поездка действительно уже невозможна.
Если в целом – нужно учитывать, что Севен может быть опасен. Нужно учитывать, что он очень умён и цели его неясны.
Буду продолжать готовить операцию «Автономия». В финансовом, психологическом и прочем смыслах готовиться к тому, чтобы в случае необходимости быстро и без потерь выйти из этих отношений.
Я понимаю, почему от него ушли две его предыдущие жены. Хотя там и другие причины были тоже.
Однажды Эйт спросил меня, что за человек Севен и вообще что у нас за отношения. Я ответила – воспринимай его как инопланетный разум. Это единственная возможность выстраивать с ним безопасные для психики отношения.
В общем, буду брать от него лучшее и постараюсь абстрагироваться от худшего.
Ушла делать спокойное лицо и давиться слезами
На логичный вопрос о том, почему я не ухожу от такого человека, есть несколько ответов.
- такой режим включается в момент, когда он думает, что заботится о нашей безопасности;
- это бывает очень редко;
- всё остальное в наших отношениях настолько важно (его интеллект, наши совместные проекты, вообще само устройство наших отношений), что иногда можно и смириться с этими вспышками гиперопеки.
Я думаю, это как раз следствие высокого интеллекта. Его отношения с родственниками крайне рациональны и схематичны, поэтому он пытается и мне привить этот здравый философский подход.
Но моя мать – это осиное гнездо. Это женщина, с которой меня связывают нездоровые отношения любви и ненависти, человек, который понимал меня в детстве как никто и одновременно избивал с остервенением, достойным лучшего применения. Рациональный подход предполагает максимальное сокращение контактов с ней и общение по главным государственным праздникам. Я ещё не доросла мозгом до этого.
Севен не вполне искренен, говоря о ней. В начале разговора его аргументы всегда логичны, потом – бесчеловечны. Он явно давит на запрещённые точки, показывает самые плохие стороны и предполагает, допустим, что дети ждут не меня, а подарков – в общем, потом начинается нечестная игра. Я быстро говорю то, что он хочет услышать, и прекращаю разговор. В общем, использую его слова как инъекцию здравого смысла, но стараюсь не дать ему совсем меня подавить.
Что на самом деле им движет – я плохо понимаю. Его логика почти не поддаётся постижению – и в работе, и в жизни. Только когда складывается общая картина, мы понимаем, что действия были разумны и правильны.
И то не всегда.
В общем, мы остались почти при своих – мне грустно и больно, но я понимаю, что возможно, причина просто в моих нерациональных разрушительных эмоциях. В маминой семье всё настолько плохо, что это уже стабильность.
Сейчас я неадекватна, и поездка действительно уже невозможна.
Если в целом – нужно учитывать, что Севен может быть опасен. Нужно учитывать, что он очень умён и цели его неясны.
Буду продолжать готовить операцию «Автономия». В финансовом, психологическом и прочем смыслах готовиться к тому, чтобы в случае необходимости быстро и без потерь выйти из этих отношений.
Я понимаю, почему от него ушли две его предыдущие жены. Хотя там и другие причины были тоже.
Однажды Эйт спросил меня, что за человек Севен и вообще что у нас за отношения. Я ответила – воспринимай его как инопланетный разум. Это единственная возможность выстраивать с ним безопасные для психики отношения.
В общем, буду брать от него лучшее и постараюсь абстрагироваться от худшего.
Ушла делать спокойное лицо и давиться слезами
Вот уж не было печали.
Мы жёстко схлестнулись с Верхним, с моим Севеном, который всегда был за меня горой и всегда спускал мне с рук, на самом деле, почти всё.
Причина – невероятная. Непостижимая. Моя семья (по маминой линии).
Дело в том, что там нестабильная ситуация. Мама крайне эмоциональная женщина, семья религиозная, сектантская и прочее. Севен не очень их одобрял – особенно в связи с тем, как меня воспитывали – но в целом всегда помогал и поддерживал.
Сейчас – если опустить подробности – ситуация стала ещё нестабильнее (дети-подростки, так бывает). И он не разрешает мне ехать к ним. Вернее, формально разрешает… Но на деле, если я попробую купить железнодорожный билет в ближайшие четыре недели, его реакция непредсказуема. С его возможностями (и изобретательским мозгом) может случиться что угодно.
Объяснение было бурным до неприличия. Если бы дома не было нашей женщины, думаю, меня перегнули бы через гладильную доску и разговор закончился бы очень быстро. Но ему пришлось действовать словами. И слова делали ещё больнее.
Я не знаю, что с ним происходит. Его аргументы звучат поначалу вменяемо: он беспокоится за меня; я возвращаюсь из таких поездок больная, разбитая и психически нестабильная; один из маминых детей подозревается в попытке совершить суицид, и, если я влезу в ситуацию и не дай бог, попытка повторится, семья может обвинить меня и порвать со мной.
Мои аргументы нелогичны, но я знаю свою семью куда больше, чем он – с моих слов. Я знаю и чувствую, что есть смысл туда ехать, что главное – моя собственная психическая стабильность. Что бы мама не делала, моя спокойная реакция способна стабилизировать общую ситуацию. Севен выбивает меня из спокойствия. Он доводит меня до истерики, буквальной, физической – и перемалывает мой мозг медленными тяжёлыми жерновами.
Я сказала всё, что он хотел услышать. Согласилась, что да – он ничего не запрещает, я сама понимаю, что он прав, конечно, и никуда не поеду. Была мысль попросить Эйта прикрыть меня и типа «съездить» с ним куда-нибудь на пару дней, но есть очень серьёзная опасность спалиться – и тогда последствия будут недетскими.
Может быть, Севен прав. Он мегамозг, без сомнения. Но в любом случае – в чём я не хочу его власти, так это в моих отношениях с семьёй. В остальном он демократичен до безобразия, а в этом настоящий деспот. Причём желающий, чтобы его таковым не считали.
Конечно, сейчас я расстроена и не могу мыслить беспристрастно. Но вспоминаю другой случай: когда мой вполне благополучный папа за стаканом виски серьёзно предлагал мне реальное сотрудничество, которое предполагало немного большую свободу от моего мужчины – Севен устроил точно такую же истерику по скайпу, промывая мне мозг целый день и отменив все встречи. Потом, когда я вернулась на Дальний Восток, мне влетело по первое число. Физически. Очень больно. И чувство вины перед этим взращивалось умело и тщательно.
В общем, сейчас он ходит вокруг, пытается рассказывать милые смешные истории, гладит меня, прикасается (чего обычно не делает, - по крайней мере, не в таких объёмах). А в районе затылка дребезжит тревожный звоночек. «Не враг ли ты мне? Ты мне точно не враг?»…
И я не знаю ответа.
Мы жёстко схлестнулись с Верхним, с моим Севеном, который всегда был за меня горой и всегда спускал мне с рук, на самом деле, почти всё.
Причина – невероятная. Непостижимая. Моя семья (по маминой линии).
Дело в том, что там нестабильная ситуация. Мама крайне эмоциональная женщина, семья религиозная, сектантская и прочее. Севен не очень их одобрял – особенно в связи с тем, как меня воспитывали – но в целом всегда помогал и поддерживал.
Сейчас – если опустить подробности – ситуация стала ещё нестабильнее (дети-подростки, так бывает). И он не разрешает мне ехать к ним. Вернее, формально разрешает… Но на деле, если я попробую купить железнодорожный билет в ближайшие четыре недели, его реакция непредсказуема. С его возможностями (и изобретательским мозгом) может случиться что угодно.
Объяснение было бурным до неприличия. Если бы дома не было нашей женщины, думаю, меня перегнули бы через гладильную доску и разговор закончился бы очень быстро. Но ему пришлось действовать словами. И слова делали ещё больнее.
Я не знаю, что с ним происходит. Его аргументы звучат поначалу вменяемо: он беспокоится за меня; я возвращаюсь из таких поездок больная, разбитая и психически нестабильная; один из маминых детей подозревается в попытке совершить суицид, и, если я влезу в ситуацию и не дай бог, попытка повторится, семья может обвинить меня и порвать со мной.
Мои аргументы нелогичны, но я знаю свою семью куда больше, чем он – с моих слов. Я знаю и чувствую, что есть смысл туда ехать, что главное – моя собственная психическая стабильность. Что бы мама не делала, моя спокойная реакция способна стабилизировать общую ситуацию. Севен выбивает меня из спокойствия. Он доводит меня до истерики, буквальной, физической – и перемалывает мой мозг медленными тяжёлыми жерновами.
Я сказала всё, что он хотел услышать. Согласилась, что да – он ничего не запрещает, я сама понимаю, что он прав, конечно, и никуда не поеду. Была мысль попросить Эйта прикрыть меня и типа «съездить» с ним куда-нибудь на пару дней, но есть очень серьёзная опасность спалиться – и тогда последствия будут недетскими.
Может быть, Севен прав. Он мегамозг, без сомнения. Но в любом случае – в чём я не хочу его власти, так это в моих отношениях с семьёй. В остальном он демократичен до безобразия, а в этом настоящий деспот. Причём желающий, чтобы его таковым не считали.
Конечно, сейчас я расстроена и не могу мыслить беспристрастно. Но вспоминаю другой случай: когда мой вполне благополучный папа за стаканом виски серьёзно предлагал мне реальное сотрудничество, которое предполагало немного большую свободу от моего мужчины – Севен устроил точно такую же истерику по скайпу, промывая мне мозг целый день и отменив все встречи. Потом, когда я вернулась на Дальний Восток, мне влетело по первое число. Физически. Очень больно. И чувство вины перед этим взращивалось умело и тщательно.
В общем, сейчас он ходит вокруг, пытается рассказывать милые смешные истории, гладит меня, прикасается (чего обычно не делает, - по крайней мере, не в таких объёмах). А в районе затылка дребезжит тревожный звоночек. «Не враг ли ты мне? Ты мне точно не враг?»…
И я не знаю ответа.
воскресенье, 09 февраля 2014
«E=mc2», - старательно выводил Эйт на моём бедре тонкой острой ручкой. Я стонала уже на верхних частотах, и, не будь мои руки и ноги надёжно связаны, линии получились бы кривыми.
<дальше, глубже, сильнее>
Естественно, я жду подвоха. Внутренне я готова ко всему, включая самые экстремальные варианты (особенно когда не могу шевельнуться в верёвках, а его нож блуждает по моим ключицам). Да и тревоги/опасения/сомнения/нервные мысли растут вместе с градусом близости.
К тому же в ближайшее время он официально познакомится с моим семейством. То-то будет любопытный вечер…
<дальше, глубже, сильнее>
Естественно, я жду подвоха. Внутренне я готова ко всему, включая самые экстремальные варианты (особенно когда не могу шевельнуться в верёвках, а его нож блуждает по моим ключицам). Да и тревоги/опасения/сомнения/нервные мысли растут вместе с градусом близости.
К тому же в ближайшее время он официально познакомится с моим семейством. То-то будет любопытный вечер…
понедельник, 27 января 2014
Сегодня мне в универе стало плохо. Эйт сорвался и приехал c материка на остров с лекарствами. Нашёл способ пройти через охрану, вылечил меня и сидел со мной на парах.
Даже участвовал в учебном процессе
Потом мы ходили по безлюдной территории кампуса. Снег, голые деревья, низкое свинцовое небо - ощущение сна, нереальности. Мы подошли к самому морю и слушали, как стонет лёд и бьются под ним волны. Видели тяжёлое дыхание льда - многослойная пластина поднималась и опускалась в такт невидимому прибою.
Даже участвовал в учебном процессе
Потом мы ходили по безлюдной территории кампуса. Снег, голые деревья, низкое свинцовое небо - ощущение сна, нереальности. Мы подошли к самому морю и слушали, как стонет лёд и бьются под ним волны. Видели тяжёлое дыхание льда - многослойная пластина поднималась и опускалась в такт невидимому прибою.
воскресенье, 26 января 2014
Сегодня утром случилась у нас с Верхним мелкая бытовая стычка. Ну как мелкая – из разряда «сколько раз можно …» Нашей женщины не было дома, и когда я пришла в спальню с намерением лечь спать пораньше, увидела откинутый уголок одеяла и показательно лежащий поперёк моей подушки стек.
- Я правильно тебя понимаю?.. – спросила я, показывая на него глазами.
- Да, - спокойно ответил Верх и взял с подоконника металлическую трубу на 25. читать дальше
- Я правильно тебя понимаю?.. – спросила я, показывая на него глазами.
- Да, - спокойно ответил Верх и взял с подоконника металлическую трубу на 25. читать дальше
пятница, 24 января 2014
Новый тег всё-таки появится. Товарища будут звать Эйт, раз уж Верхнего зовут Севен. Это никак не связано с количеством моих мужчин, просто исторически сложилось.
Итак, мы с Эйтом, наконец, нашли возможность провести вместе целые сутки. Готовясь к этим суткам, он даже собственноручно изготовил плеть из натуральной кожи; так что мне пришлось заранее чётко обозначить, что у Верхнего суверенное право на мою шкурку и покорность.
Что меня сразу подкупило – Эйт отнёсся к этому с пониманием, но и с юмором тоже. Сказал, что на суверенитет мы посягать не будем. И Темой заниматься не будем. Будем два ванильных чувака, которые попробуют нечто замысловатое.
Эти двадцать шесть часов были чудесны. Мы нежились в ванне, смотрели фильм («Небесный суд», рекомендую), обнимались и целовались как ненормальные. Памятуя прошлые травмы, начали с очень осторожного проникновения. Когда я привыкла к его размерам, Эйт словно преобразился. Перевернул меня на живот, ловко вздёрнул на колени, и с захватом за шею и волосы отвёл душу. Но это был только пролог…
Дальше воспоминания – сплошной калейдоскоп. В общем, у двух ванильных чуваков «совершенно случайно» оказалось два метра аккуратной и надёжной цепи, связка альпинистских карабинов, специально затупленный нож для найф-плея и две бухты чудесных верёвок. И меня впервые в жизни случайно поцарапали запонкой от бального фрака. И научили делать из обычного ремня крайне быструю и надёжную петлю. Море секса, нежности, резкости, опасности, - и в перерыве мы даже сходили в ближайшую кафешку поужинать.
Ночью Эйт тоже меня удивил. Я ещё никогда не видела мужчину, у которого эрекция сохранялась бы ВСЮ НОЧЬ. Во сне. Он тоже назвал мне много пунктов, которыми я его удивила и порадовалаНо что особенно в нём хорошо – он доставил мне ещё и интеллектуально-профессиональное удовольствие. Мы вполне серьёзно обсуждали проектирование и строительство маломерных судов и некоторые другие полезные вещи. Расставаться очень не хотелось, но всё-таки у меня сейчас сессия, так что я заставила себя оторваться от него и уехать в универ.
Для блюстителей нравственности и верности: дома я рассказала Верхнему обо всём, что происходило. С лукавой улыбкой пояснила, что на его территорию никто не покушался Рассказ был воспринят благосклонно; правда, меня всё-таки ждал жёсткий анальный секс с комментарием:
- Грех не воспользоваться, когда ты чувствуешь себя такой счастливой и виноватой, но не знаешь, за что.
Ну и ладно) Теперь я чувствую себя совершенно счастливой без примеси чувства вины. А за окном оттепель и настоящая весна. Пасмурное низкое небо и теплынь.
Кажется, наступает внеурочная владивостокская весна
Итак, мы с Эйтом, наконец, нашли возможность провести вместе целые сутки. Готовясь к этим суткам, он даже собственноручно изготовил плеть из натуральной кожи; так что мне пришлось заранее чётко обозначить, что у Верхнего суверенное право на мою шкурку и покорность.
Что меня сразу подкупило – Эйт отнёсся к этому с пониманием, но и с юмором тоже. Сказал, что на суверенитет мы посягать не будем. И Темой заниматься не будем. Будем два ванильных чувака, которые попробуют нечто замысловатое.
Эти двадцать шесть часов были чудесны. Мы нежились в ванне, смотрели фильм («Небесный суд», рекомендую), обнимались и целовались как ненормальные. Памятуя прошлые травмы, начали с очень осторожного проникновения. Когда я привыкла к его размерам, Эйт словно преобразился. Перевернул меня на живот, ловко вздёрнул на колени, и с захватом за шею и волосы отвёл душу. Но это был только пролог…
Дальше воспоминания – сплошной калейдоскоп. В общем, у двух ванильных чуваков «совершенно случайно» оказалось два метра аккуратной и надёжной цепи, связка альпинистских карабинов, специально затупленный нож для найф-плея и две бухты чудесных верёвок. И меня впервые в жизни случайно поцарапали запонкой от бального фрака. И научили делать из обычного ремня крайне быструю и надёжную петлю. Море секса, нежности, резкости, опасности, - и в перерыве мы даже сходили в ближайшую кафешку поужинать.
Ночью Эйт тоже меня удивил. Я ещё никогда не видела мужчину, у которого эрекция сохранялась бы ВСЮ НОЧЬ. Во сне. Он тоже назвал мне много пунктов, которыми я его удивила и порадовала
Но что особенно в нём хорошо – он доставил мне ещё и интеллектуально-профессиональное удовольствие. Мы вполне серьёзно обсуждали проектирование и строительство маломерных судов и некоторые другие полезные вещи. Расставаться очень не хотелось, но всё-таки у меня сейчас сессия, так что я заставила себя оторваться от него и уехать в универ.Для блюстителей нравственности и верности: дома я рассказала Верхнему обо всём, что происходило. С лукавой улыбкой пояснила, что на его территорию никто не покушался
Рассказ был воспринят благосклонно; правда, меня всё-таки ждал жёсткий анальный секс с комментарием:- Грех не воспользоваться, когда ты чувствуешь себя такой счастливой и виноватой, но не знаешь, за что.
Ну и ладно) Теперь я чувствую себя совершенно счастливой без примеси чувства вины. А за окном оттепель и настоящая весна. Пасмурное низкое небо и теплынь.
Кажется, наступает внеурочная владивостокская весна
воскресенье, 19 января 2014
Тут возник вопрос об архетипах. О том, что есть свой сексуальный архетип, на котором основывается сексуальная и БДСМ-активность. От себя добавлю, что БДСМ – особенно, потому что психологии здесь побольше, чем в ванильном сексе. И если реальность не совпадает с этим архетипом, происходят фрустрации и прочие нехорошие вещи.
Задумалась о том, каков же мой архетип.
Предупреждение: написанное ниже может быть гоном. Ночью со мной случилась такая жесть, что в своём психологическом здравии я сейчас не уверена. Но вроде выводы, к которым пришла, ощущаются правильными.
Итак.
Всё начинается с неопределённости. Кому интересно – приведу ослепительно прекрасную цитату из Эко, пока не буду разводить многабукаф. Если кратко и грубо: мир крайне относителен, реальность сложна и противоречива, и с детства меня это преследует и касается лично. В двенадцать лет, например, я чуть ли не с ножом у горла требовала, чтобы родители открыли мне смысл жизни. (Нужно было профессию выбрать. Логично, с точки зрения ребёнка).
Так вот, когда до меня дошло, что смысла не будет (а также «можно понять всех», и «на любой аргумент находится контраргумент»), в мироощущении воцарился хаос.
Я не против диалектики в жизни, но всё же нужен некий стержень. Так вот, БДСМ становится этим стержнем. Образ партнёра обозначился крайне ясно: эдакий мудрый зверь «навроде дракона» (интеллект и физическая сила партнёра одинаково важны), который прекрасно ориентируется в этом хаотическом мире. При этом он похищает меня (вот они, мифологические мотивы), увозит в свою пещеру и там обучает меня быть такой же сильной и яркой, как он.
Здесь нужно пояснить, почему он при этом причиняет мне боль. Мой перфекционизм требует совершенства. Естественно, я не совершенна. С ванильным партнёром повторялись бы косяки-чувство вины-самообвинения и так далее. С Верхним это невозможно. Есть договорённости, есть средства следить за их выполнением. Есть нормальное обсуждение – почему не получилось вести себя правильно. У Верхнего есть возможность нормально сбросить пар.
Что же касается чистого удовольствия от боли, связывания и прочего (не связанных с наказанием) – здесь скорее проявляется сила того самого похитителя И переход из мира чистых абстракций во вполне практический, телесный, но при этом полный чувственности и ярких переживаний мир.
Надеюсь, я понятно выражаюсь
А у вас что происходит в БДСМ?
Задумалась о том, каков же мой архетип.
Предупреждение: написанное ниже может быть гоном. Ночью со мной случилась такая жесть, что в своём психологическом здравии я сейчас не уверена. Но вроде выводы, к которым пришла, ощущаются правильными.
Итак.
Всё начинается с неопределённости. Кому интересно – приведу ослепительно прекрасную цитату из Эко, пока не буду разводить многабукаф. Если кратко и грубо: мир крайне относителен, реальность сложна и противоречива, и с детства меня это преследует и касается лично. В двенадцать лет, например, я чуть ли не с ножом у горла требовала, чтобы родители открыли мне смысл жизни. (Нужно было профессию выбрать. Логично, с точки зрения ребёнка).
Так вот, когда до меня дошло, что смысла не будет (а также «можно понять всех», и «на любой аргумент находится контраргумент»), в мироощущении воцарился хаос.
Я не против диалектики в жизни, но всё же нужен некий стержень. Так вот, БДСМ становится этим стержнем. Образ партнёра обозначился крайне ясно: эдакий мудрый зверь «навроде дракона» (интеллект и физическая сила партнёра одинаково важны), который прекрасно ориентируется в этом хаотическом мире. При этом он похищает меня (вот они, мифологические мотивы), увозит в свою пещеру и там обучает меня быть такой же сильной и яркой, как он.
Здесь нужно пояснить, почему он при этом причиняет мне боль. Мой перфекционизм требует совершенства. Естественно, я не совершенна. С ванильным партнёром повторялись бы косяки-чувство вины-самообвинения и так далее. С Верхним это невозможно. Есть договорённости, есть средства следить за их выполнением. Есть нормальное обсуждение – почему не получилось вести себя правильно. У Верхнего есть возможность нормально сбросить пар.
Что же касается чистого удовольствия от боли, связывания и прочего (не связанных с наказанием) – здесь скорее проявляется сила того самого похитителя
И переход из мира чистых абстракций во вполне практический, телесный, но при этом полный чувственности и ярких переживаний мир. Надеюсь, я понятно выражаюсь
А у вас что происходит в БДСМ?
воскресенье, 12 января 2014
* вскарабкавшись на табуретку, торжественно* Свершилось чудо! У нас появился стек!
Я долго-долго уговаривала Верхнего. У него были какие-то совершенно дикие понятия о том, что такое riding crop. Ассоциации с металлическим стержнем, шомполами и другими кошмарами. В новогодние каникулы я просто открыла пару онлайн магазинов и показала ему описания. И – ура! – мы определились с моделью. У меня включилась хотелочная сирена, и все иногородние сексшопы отпали сразу как вариант. Заказали в одном из местных вместе со срочной доставкой курьером.
Долгожданный подарок прибыл вечером; я как раз собиралась в кино с другом. Курьер долго не мог поверить, что прибыл по адресу. Переспрашивал несколько раз. Нервно озираясь вокруг, он видел светлую квартиру, милую наряженную ёлку в прихожей, симпатичную девушку в очках, выбирающую украшения в тон свитеру, и не мог понять, неужели именно здесь (а не в мрачных подвалах) применяют… вот такие штуки. Пришлось сунуть ему деньги и вырвать из его рук моё сокровище. Уходя, оглядывался, - наверное, искал коня. Верхний не собирался мне помогать, ухмылялся в соседней комнате.
В тот вечер мы ничего не успели, потому что меня не было дома. Зато позавчера… ооо… Отчётливо помню только финальную часть. Но попробую восстановить события.
У меня идёт сессия, и выкроить время друг на друга практически нереально. Однако я решила не позволять учёбе отнимать у меня личную жизнь (хотя учёба – это тоже Тема ещё та) и объявила, что абсолютно свободна до утра. Мы внимательно рассмотрели стек со всех сторон и начали с классики – Верх привязал меня за поднятые скрещенные руки к крепкому крюку в стене и начал знакомить с новым инструментом. Зеркальный шкаф-купе во всю стену спальни весьма этому способствовал. Мы возбуждённо обсуждали происходящее, веселились, как подростки. Потом он решил освободить меня, чтобы руки не затекли, и развернул лицом к себе.
Неуловимо изменилось настроение; я опустилась на колени и завела руки за голову (моя давняя, яркая фантазия). Верх сжал мою грудь и начал резко жалить сосок кожаным шлепком на конце стека; он забавлялся долго и разнообразно, - то дразнил осторожными прикосновениями, то хлестал сбоку (я прикрывала глаза, и стонала глубоко, горлом), то вроде замахивался сильно, а у самой кожи тормозил и только ощутимо проводил рукоятью по обеим грудям.
Потом он мягко толкнул меня спиной на кровать, подхватил и раздвинул мои ноги. В этот момент стало по-настоящему страшно. Я рванулась, чтобы уйти, но одно моё колено было крепко зажато в его огромной горячей руке, а второе он так же надёжно фиксировал своим коленом.
Он никогда не порол меня на спине. И ещё ни разу не ударил по промежности. Я много читала об этом, боялась и желала этого – но когда поняла, что сейчас всё может произойти, страха было больше, чем желания.
- Спокойно, - мягко сказал Верх, резкими щелчками касаясь моих бёдер, груди, лобка, - ты отлично себя вела, мне незачем мучить тебя по-настоящему. Я делаю то, что тебе нравится… и что-то мне подсказывает, что я умею это делать.
Я не могла отвести от него взгляда. Это завораживает – только один вид чёрной, изящной рукояти, на конце которой такой хищный и гибкий треугольник. Ощущения так непохожи на всё остальное – ни плеть, ни ремень, ни даже розги не могут доставить такого удовольствия. Чистый секс: резкие и одновременно лёгкие прикосновения, жёсткие, яркие. Чего стоит только ощущение, когда по месту удара проходит с оттяжкой тёплая витая рукоять! (Я сначала расстроилась, что она не гладкая, но Верх сказал, что плетение вокруг ствола – это даже лучше).
Сознание всё меньше и меньше контролировало происходящее. Как в тумане, я подставлялась, выгибалась навстречу чёрному жалу, стонала – и явно не от боли, - а от боли весело вскрикивала, и через некоторое время с отстранённым, «посторонним» удивлением вдруг поняла, что меня мотает из стороны в сторону, пальцы сгребают простыни, и от частых сухих щелчков по клитору я сейчас кончу. Действительно, по-настоящему кончу. Я набрала в грудь побольше воздуха, чтобы встретить свой первый оргазм достойно и молча, но всё прекратилось Верх решил, что мне хватит, потому что взгляд отсутствующий, а мотания плеч ритмичные. Он-то явно не рассчитывал на мой оргазм, а обычая вслух обозначать «I’m coming, I’m coming, ooooh» у нас как-то не водится.
Впрочем, я уже была пластилиновой донельзя. И когда он прилёг рядом, некий разгорячённый рыжий зомби, отдалённо напоминающий меня, забрался сверху, чтобы сесть на любимый и уже готовый член попой. Это наша любимая игра – почти rock-n-roll’овый ритм. И вот здесь-то было множество сладких оргазмов, во всех возможных положениях, но это уже совсем другая история
Я долго-долго уговаривала Верхнего. У него были какие-то совершенно дикие понятия о том, что такое riding crop. Ассоциации с металлическим стержнем, шомполами и другими кошмарами. В новогодние каникулы я просто открыла пару онлайн магазинов и показала ему описания. И – ура! – мы определились с моделью. У меня включилась хотелочная сирена, и все иногородние сексшопы отпали сразу как вариант. Заказали в одном из местных вместе со срочной доставкой курьером.
Долгожданный подарок прибыл вечером; я как раз собиралась в кино с другом. Курьер долго не мог поверить, что прибыл по адресу. Переспрашивал несколько раз. Нервно озираясь вокруг, он видел светлую квартиру, милую наряженную ёлку в прихожей, симпатичную девушку в очках, выбирающую украшения в тон свитеру, и не мог понять, неужели именно здесь (а не в мрачных подвалах) применяют… вот такие штуки. Пришлось сунуть ему деньги и вырвать из его рук моё сокровище. Уходя, оглядывался, - наверное, искал коня. Верхний не собирался мне помогать, ухмылялся в соседней комнате.
В тот вечер мы ничего не успели, потому что меня не было дома. Зато позавчера… ооо… Отчётливо помню только финальную часть. Но попробую восстановить события.
У меня идёт сессия, и выкроить время друг на друга практически нереально. Однако я решила не позволять учёбе отнимать у меня личную жизнь (хотя учёба – это тоже Тема ещё та) и объявила, что абсолютно свободна до утра. Мы внимательно рассмотрели стек со всех сторон и начали с классики – Верх привязал меня за поднятые скрещенные руки к крепкому крюку в стене и начал знакомить с новым инструментом. Зеркальный шкаф-купе во всю стену спальни весьма этому способствовал. Мы возбуждённо обсуждали происходящее, веселились, как подростки. Потом он решил освободить меня, чтобы руки не затекли, и развернул лицом к себе.
Неуловимо изменилось настроение; я опустилась на колени и завела руки за голову (моя давняя, яркая фантазия). Верх сжал мою грудь и начал резко жалить сосок кожаным шлепком на конце стека; он забавлялся долго и разнообразно, - то дразнил осторожными прикосновениями, то хлестал сбоку (я прикрывала глаза, и стонала глубоко, горлом), то вроде замахивался сильно, а у самой кожи тормозил и только ощутимо проводил рукоятью по обеим грудям.
Потом он мягко толкнул меня спиной на кровать, подхватил и раздвинул мои ноги. В этот момент стало по-настоящему страшно. Я рванулась, чтобы уйти, но одно моё колено было крепко зажато в его огромной горячей руке, а второе он так же надёжно фиксировал своим коленом.
Он никогда не порол меня на спине. И ещё ни разу не ударил по промежности. Я много читала об этом, боялась и желала этого – но когда поняла, что сейчас всё может произойти, страха было больше, чем желания.
- Спокойно, - мягко сказал Верх, резкими щелчками касаясь моих бёдер, груди, лобка, - ты отлично себя вела, мне незачем мучить тебя по-настоящему. Я делаю то, что тебе нравится… и что-то мне подсказывает, что я умею это делать.
Я не могла отвести от него взгляда. Это завораживает – только один вид чёрной, изящной рукояти, на конце которой такой хищный и гибкий треугольник. Ощущения так непохожи на всё остальное – ни плеть, ни ремень, ни даже розги не могут доставить такого удовольствия. Чистый секс: резкие и одновременно лёгкие прикосновения, жёсткие, яркие. Чего стоит только ощущение, когда по месту удара проходит с оттяжкой тёплая витая рукоять! (Я сначала расстроилась, что она не гладкая, но Верх сказал, что плетение вокруг ствола – это даже лучше).
Сознание всё меньше и меньше контролировало происходящее. Как в тумане, я подставлялась, выгибалась навстречу чёрному жалу, стонала – и явно не от боли, - а от боли весело вскрикивала, и через некоторое время с отстранённым, «посторонним» удивлением вдруг поняла, что меня мотает из стороны в сторону, пальцы сгребают простыни, и от частых сухих щелчков по клитору я сейчас кончу. Действительно, по-настоящему кончу. Я набрала в грудь побольше воздуха, чтобы встретить свой первый оргазм достойно и молча, но всё прекратилось
Верх решил, что мне хватит, потому что взгляд отсутствующий, а мотания плеч ритмичные. Он-то явно не рассчитывал на мой оргазм, а обычая вслух обозначать «I’m coming, I’m coming, ooooh» у нас как-то не водится. Впрочем, я уже была пластилиновой донельзя. И когда он прилёг рядом, некий разгорячённый рыжий зомби, отдалённо напоминающий меня, забрался сверху, чтобы сесть на любимый и уже готовый член попой. Это наша любимая игра – почти rock-n-roll’овый ритм. И вот здесь-то было множество сладких оргазмов, во всех возможных положениях, но это уже совсем другая история
пятница, 03 января 2014
Русский синтаксис серьёзно расширяет мой кругозор.
Вот, например, глагол "наказывать" - это ещё и четырёхместный предикат.
Семантический тип: предикат действия.
Вот, например, глагол "наказывать" - это ещё и четырёхместный предикат.
Семантический тип: предикат действия.